Могилевская трагедия 1910 г. стала известна в большинстве стран мира. На город обрушилось величайшее бедствие — пожар уничтожил колоссальное количество строений: 6 (19) июня в Могилевском предместье (Луполово) сгорело 624 жилых дома и 2 церкви, а 7 (20) июня еще 3 кирпичных и 73 деревянных дома. Убытки составили 2 миллиона 290 тысяч рублей. Целые улицы превратились в пепел, сотни людей стали нищими. Городских ресурсов для оказания помощи не хватало, ибо в 1910 г. доход г. Могилева составил 439552 руб. 02 коп. Чтобы ликвидировать все убытки, необходимо было бы в течение пяти лет весь городской доход выделять на оказание помощи жертвам пожара. Но ведь городу нужно было нести и другие расходы.

Известие об этом несчастье облетело весь мир. И нужно отметить, что люди в разных странах не остались равнодушными к трагедии. В комитет помощи пострадавшим поступали довольно большие пожертвования из Нью-Йорка, Парижа, Мельбурна, из глухого Весьягонска... Все это помогло постепенно застроить опустошенные части города новыми домами с обеспечением правил пожарной безопасности: более широкими улицами и т.д. Безусловно, содействовала привлечению помощи и еврейская солидарность, ибо многие погорельцы были еврейской национальности.

Весной и летом 1913 года в Могилеве произошло всего 4 пожара, которые уничтожили 734 дома. Две трагедии произошли из-за «дурного устройства печей и труб», две — по неосторожности. Осенью пожаров не было, возможно, потому, что почти не было чему гореть.

А в августе 1914 г. разгорелся другой пожар — война мирового масштаба, названная официально в России «второй отечественной». И потянулись в Могилеве призывники на призывной пункт, который располагался в здании, где сейчас областная студия телевидения.

Как бывало неоднократно, в тяжелую минуту Отечества именно Могилев и могилевчане становились одним из основных элементов (центров), где решалась судьба страны. В годы Первой мировой войны Могилев стал фактически военной столицей Российской империи. В Могилеве с 8 (21) августа 1915 г. по 25 февраля 1918 г. находилась Ставка Верховного главнокомандующего. Город был местом пребывания последнего императора и наследника престола.

Началось все с того, что в 1915 году после ряда неудач на фронтах Николай II отстранил от должности Верховного главнокомандующего своего дядю — великого князя Николая Николаевича — и сам решил возглавить российскую армию. Позже генерал Ю. Данилов вспоминал: «В год вступления в главнокомандование действующей армией императору Николаю II исполнилось 47 лет. Он был в расцвете сил и здоровья. Это был человек среднего масштаба, которого, несомненно, должны были тяготить государственные дела и те сложные события, которыми было полно его царствование. Безответственное и спокойное житье должно было бы более отвечать его внутреннему складу. Простой в жизни и в общении с людьми, безупречный семьянин, очень религиозный, любивший не очень серьезное чтение, преимущественно исторического содержания, Николай II, безусловно, хотя по-своему, любил Россию, жаждел ее величия и мистически верил в крепость своей царской связи с народом. Царица, признавая слабости мужа, писала в Ставку: «... милого всегда надо подталкивать».



Ставка в Могилев переместилась из Баранович 8 августа 1915 года и расположилась в доме губернского правления. Для расселения сотрудников штаба, представителей соседних государств были реквизированы все городские гостиницы, а разместить требовалось большое количество людей. Только штабных работников было более тысячи человек. К этому нужно добавить еще свыше полторы тысячи солдат и офицеров охраны.

Приезд императора
Николай II прибыл в Могилев 23 августа 1915 года. Его сопровождала огромная свита во главе с министром двора графом Фредериксом. По свидетельству очевидцев торжественной встречи на вокзале: «Император был одет в простую защитного цвета рубаху, без оружия, как всегда, в старых, сильно поношенных высоких сапогах. Обошел всех приглашенных, подавая каждому руку...».

При Николае Николаевиче Ставка была строгим военным лагерем. После приезда императора все изменилось. Вслед за царем в наш город прибыла оперетта, театр ежедневно был заполнен до отказа. Нет свидетельств того, какие постановки смотрел самодержец в здании могилевского театра. Известно лишь то, что в театре была смонтирована киноустановка и Николай II в нем смотрел военную кинохронику.

Очень быстро губернский город превратился в царскую резиденцию с соответствующим антуражем. Военные проблемы для многих отходили на второй план. Могилевские девушки восхищались и флиртовали с офицерами Ставки, представителями посольств, учреждений, эвакуированных в город из оккупированных районов.

Офицеры штаба главковерха жили в нашем городе вместе с женами и детьми. Одним из офицеров Ставки был Василий Селим-Гирей, последний потомок грозной некогда династии крымских ханов Гиреев.
Тех ханов, которые хорошо известны не только из курса истории, но и по «Бахчисарайскому фонтану» А. Пушкина.

Родился Василий в 1879 г. в Крыму. Отец — князь Дмитрий Симов-хан Селим-Гирей, мать — русская дворянка Татьяна Андреевна. Василий Селим-Гирей учился в Норфолкском, Бернском, Цюрихском университетах. Получил инженерно-строительное образование. Занимался изысканиями и проектными работами в разных странах. Как известный инженер, он был прикомандирован к Ставке.

На многих могилевчан произвела глубокое впечатление религиозность последнего российского императора, который не пропускал ни одного православного богослужения. В церкви широко крестился, становясь на колени, касался руками пола, после каждой службы подходил получить благословение священника. Для того чтобы Николаю II было удобнее добираться до церкви, в апреле 1916 года туда была проложена асфальтовая дорожка от дома губернатора, где жил самодержец. Сделали ее за личные средства царя.

За государственные же, в частности, приказом министра путей сообщения в Могилев доставили небольшую паровую яхту, на которой император летом совершал прогулки по Днепру. Очень нравились царю автомобильные поездки за город. Чаще всего ездил в сосновый лес, окружающий деревню Солтановка, где в 1812 году произошла знаменитая битва русского войска с французским, и по оршанскому шоссе. Встречался с крестьянами. Император частенько расспрашивал их о жизни. Характерно, что никто из них не обращался к нему с какими-либо просьбами. Как говорится, понимали уровень и «соблюдали такт».

В Могилеве Николай II вел размеренную жизнь, распорядок которой не менялся буквально годами. Выйдя в половине десятого из дома, царь до двенадцати дня работал в Ставке. В полдень был завтрак, после чего — прогулка на автомобиле. В пять часов пополудни император пил чай и затем до половины восьмого вечера разбирал почту. Затем следовал обед, который продолжался час. После чего — работа в кабинете. Поужинав в половине одиннадцатого, царь отправлялся на отдых.

Впрочем, из правил были и исключения. Император периодически выезжал на фронт. Однажды, будучи в Тирасполе и находясь перед полками, он приказал поднять руки тем, кто участвует в военной кампании с самого начала. Над многочисленным строем взлетело лишь несколько рук. Впервые Николай II ощутил весь ужас войны...

В августе 1916 года в Могилев прибыл посол Англии сэр Д. Бюкинен, чтобы вручить самодержцу знаки Большого Креста ордена Бани, одной из высших наград Британии. Он был не единственным иностранцем, прибывшим в то время в губернский центр. В нашем городе жили иностранные военные представители. Согласно воспоминаниям современников тех лет, англичан, генерал Бартельс, мрачный и насупленный грузный старик, был всегда чем-то недоволен. Серб был в восторге от русских. Французы тихо сидели в гостинице. Лишь иногда их представитель — генерал Жанен — появлялся на вокзале. Итальянцы красовались. Достаточное количество могилевских красоток ощутили на себе знаки внимания итальянского генерала графа Ромея. Японец Обата был внешне безразличен ко всему. Не переживал из-за неудач российской армии и не радовался победам — он наблюдал. Что характерно, всем иностранцам нравился могилевский климат: ровные зимы и ясное, безоблачное небо летом. По их мнению, здесь можно было бы открыть прекрасный курорт. В то же время их всех без исключения удивляла бедность крестьян...

В восторге от могилевских окрестностей была и царская семья. Императрица даже присмотрела себе имение Дашковка и хотела его купить. Но владелец поместья — старый и богатый помещик Жуковский — воспротивился монаршему желанию и отказался уступить свою собственность.

Царская семья
В Могилеве постоянно вместе с отцом проживал наследник, царевич Алексей. А вот супруга императора Александра Федоровна и дочери бывали в нашем городе наездами. Жителям Могилева супруга императора не понравилась с самого своего первого приезда. Она произвела впечатление «злой и надменной женщины». Останавливалась и жила Александра Федоровна чаще всего в специальном вагоне, на вокзале. В свите императрицы в Могилеве побывал знаменитый поэт Сергей Есенин. Именно в этом городе у него и созрело желание дезертировать из армии.

Горожане были буквально очарованы царскими дочерьми. Девушки свободно, без охраны, гуляли по городу, заходили в лавки, где делали различные покупки. Особо излюбленным местом в Могилеве у них был галантерейный магазин Бернштейна (располагался в доме, на месте которого ныне здание с магазином «Перекресток»). Огорчало могилевчан только то, что принцесс нельзя было часто видеть на улицах города. Вместе с матерью они жили в Петрограде и приезжали к отцу только время от времени.

Наиболее тесно соприкасался с жизнью города и его жителей царевич Алексей. По воспоминаниям, он был «...милое дитя, любознательный, веселый. Сидел в автомобиле подле отца, читал вывески, улыбался прохожим». Для наследника частенько устраивали игры с могилевской ребятней. То неподалеку от дома губернатора, то где-нибудь в лесу возле города. Причем играли с царевичем дети как богатых мещан, так и бедноты. Могилевские дамы на валу, где была расположена царская резиденция, часто устраивали разные лотереи. Однажды сюда пришел Алексей, купил билет и, конечно, выиграл. Радостный, он схватил свой приз — маленький улей с сотами и медом, — побежал показывать отцу.

«От судьбы не уйдешь»

Занимаясь государственными делами, Николай II часто бывал весьма откровенен. Вызывает интерес одно из его высказываний: «Если бы кто-нибудь мне сказал, что придет день, когда я подпишу объявление войны Болгарии, я счел бы такого человека безумцем. И вот, однако, день этот наступил. Но я подписываю это скрепя сердце, так как убежден, что болгарский народ обманут своим королем и что большая часть его сохраняет привязанность к России. Сознание племенного единства скоро пробудится в нем и он поймет свое заблуждение, но будет поздно!»

Пожалуй, Николаю II был свойственен фатализм. Складывалось впечатление, что в жизни он руководствовался принципом «от судьбы не уйдешь». Это может подтвердить хронология последних дней царствования, по воле судьбы проведенных в Могилеве.

5 февраля 1917 года царь впервые (?!) узнал, что в России резко ухудшилось продовольственное положение. Безусловно, последние год-два обеспечение Могилева значительно отличалось от других городов страны.
После получасового доклада Родзянко о ситуации в стране и предупреждения о предреволюционной ситуации Николай II сказал: «Ну, Бог даст...»
22 февраля император узнал, что в Петрограде начались волнения, — народ требовал хлеба. Однако никакой реакции царя на это не последовало.
25 февраля, несмотря на тревожные сообщения из столицы, он оставался абсолютно спокойным. В своем дневнике записал: «Встал поздно. Доклад продолжался 1,5 часа. В 2 часа 30 заехал в монастырь, приложился к иконе Божьей Матери. Сделал прогулку по шоссе на Оршу, в 6 часов поехал к всенощной».

На следующий день поступает чуть ли не ультимативная телеграмма от императрицы: «Если мы хоть на йоту уступим, завтра не будет ни государя, ни России, ничего! Надо быть твердыми и показать, что мы господа положения».

27 февраля 1917 года в Могилеве помнят как чудесный день. Ярко светило солнце, текли ручьи, веселая толпа заполнила улицы города, радуясь скорому наступлению весны. Хотя переворота ждали давно, однако когда пришло сообщение из революционного Петрограда, никто не поверил в происходящее.
Произошедшие в северной столице события заставили Николая II 28 февраля срочно выехать в Питер. По дороге он читал «Записки царя».

Отречение от престола

2 марта последний российский император отрекся от престола. И уже не самодержец, а просто полковник Николай Романов приехал в Могилев, чтобы распрощаться со штабом Ставки, встретиться со своей матерью Марией Федоровной, которая в те дни проездом из Киева остановилась в нашем городе.

4 марта на железнодорожном вокзале Могилева Николая встречал почетный караул. Но на центральной улице (Днепровский проспект) уже были развешаны красные флаги, и слышалась «Марсельеза». Группа митингующих, подойдя к зданию, где размещалась Ставка, ругала царя, сорвала трехцветные флаги и императорского гербового орла. Никто их не разгонял.

6 марта в Могилев пришла телеграмма Временного правительства с разрешением царской семье выехать за границу. Однако уже на следующий день было принято иное решение: бывшего самодержца арестовать и доставить в Царское Село. Когда прибыли эмиссары Временного правительства Бубликов, Калинин, Грибулин с приказом об аресте, Николай отнесся к не очень пристойному визиту с полным безразличием. Сказал, что «готов следовать куда угодно и подчиниться чему угодно».

8 марта 1917 г., прощаясь в Могилеве с офицерами, бывший император сказал: «Польза родины и необходимость предотвращения ужасов междоусобицы и гражданской войны, а также возможность направить все силы для продолжения войны на фронте заставили меня отречься от престола в пользу моего брата Михаила Александровича. Однако, учитывая обстоятельства, которые создались, великий князь, в свою очередь, отрекся от престола. Призываю вас, господа, подчиниться Временному правительству и приложить все усилия для продолжения войны с Германией и Австро-Венгрией до победного конца». Присутствовавшие в зале боевые офицеры плакали, некоторые даже теряли сознание. Не выдержав, Николай Романов со слезами на глазах вышел из зала (есть свидетельство, что прощание проходило в помещении дежурного генерала Ставки на 2-м этаже теперешнего областного краеведческого музея).

У здания ставки (дом губернатора и губернского правления — уничтожены окончательно в конце 1940-х годов, ныне на их месте часть мемориального комплекса «Борцам за Советскую власть») стояла толпа горожан с непокрытыми головами. Простившись с людьми уже окончательно, бывший царь вместе с семьей на автомобиле направился на железнодорожный вокзал. Их молчаливо провожала многолюдная толпа...

Здесь решалась судьба революции

Февральская революция всколыхнула громадную страну. Ликвидация самодержавия, демократические права и свободы предоставили реальные возможности для самореализации миллионам людей разных наций и вероисповеданий. Не случайно даже в довоенное советское время дата Февральской революции являлась красным днем в календаре.

Могилев забурлил. С одной стороны, оживилась общественно-политическая жизнь, с другой стороны, именно здесь накапливали силы сторонники контрреволюции. В мае 1917 г. монархически и правокадетски настроенные генералы и офицеры создали организацию «Союз офицеров армии и флота». В состав организации входили или поддерживали ее деятельность М. Алексеев, А. Деникин, А. Лукомский, С. Марков и другие. Именно в Могилеве родились идея и цели «Белого движения».

Могилев являлся третьим городом Российской империи (после Петрограда и Москвы), в котором решалась судьба революции. Поэтому в городе в это время события происходили и менялись молниеносно. Среди многообразия событий стоит, с нашей точки зрения, отметить несколько, которые надолго остались в памяти могилевчан.

После победы Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде Могилев еще около месяца оставался в руках антибольшевистских сил. Ставка Верховного главнокомандующего Н.Духонина отказалась признать власть большевиков, заключить перемирие на фронте (что было практически невозможно) и стала готовиться к вооруженной борьбе против нового правительства, провозгласившего диктатуру пролетариата и одной партии. В ноябре 1917 года представители различных политических партий попытались создать в Могилеве общероссийское правительство во главе с В.М.Черновым.
В том же месяце в типографии ставки был отпечатан «Манифест Митрофана Грозного». В нем сообщалось, что в Могилеве с согласия Н. Духонина, избран... новый царь, некий Митрофан Михайлович, который беспощадными мерами спасет Россию...

В ответ из Петрограда последовал декрет об отстранении Н. Духонина от должности и назначении Верховным главнокомандующим большевика Н. Крыленко. При поддержке революционных отрядов солдат Западного фронта и рабочих других городов Беларуси 18 ноября (1 декабря) 1917 г. исполком Могилевского совета рабочих и солдатских депутатов принял резолюцию о признании советского правительства в Петрограде и переходе всей власти в городе в руки совета.

19 ноября (2 декабря) 1917 г. во главе отряда революционных войск в город прибыл Н. Крыленко. Генерал Н. Духонин был зверски убит прибывшими солдатами. 20 ноября (3 декабря) 1917 г. Ставка была занята революционными войсками и реорганизована, начальником генштаба Главковерха стал генерал М.Д. Бонч-Бруевич. Это и понятно, ведь прапорщик Крыленко вряд ли смог бы организовать управление армиями.

В Могилеве начались первые преобразования: предпринимались попытки восстановить промышленные предприятия, вводился рабочий контроль над производством, 8-часовой рабочий день, началась национализация промышленных предприятий, транспорта и банков. Однако советская власть в городе просуществовала недолго.

В феврале 1918 г. возникла реальная угроза оккупации города. Могилевский губернский военно-революционный комитет (ВРК), созданный для организации вооруженной борьбы с интервентами, ничего не сделал для защиты Могилева. Большевики, забрав банковские ценности и денежные средства, бежали из города. Вот как описывал этот период в своих воспоминаниях один из деятелей ВРК А.Черницкий: «Где немцы, где поляки — никто не знал. Защищать ли город или его оставить?! Члены партии разъезжались самовольно кто куда хотел. Партийцы, посланные по деревням для мобилизации крестьянства, поспешили сами демобилизоваться. Организованный из местных коммунистов отряд в своем большинстве разошелся».

С 12 марта по 26 мая 1918 года продолжалась оккупация Могилева войсками корпуса Ю. Довбор-Мусницкого, который заявлял о восстановлении Речи Посполитой в границах 1772 г. Их сменили войска кайзеровской Германии, которые находились в городе до 31 октября 1918 года.

В конце апреля 1918 года в Могилеве появилось известие из Минска, что Белорусская рада (избранная Всебелорусским съездом в декабре 1917 года в Минске) провозгласила 25.03.1918 г. создание Белорусской Народной Республики (БНР) и независимость Беларуси. Активисты Белорусского национального комитета в Могилеве (БНК) 12 июля 1918 года в обширном зале суда (ныне здание областного краеведческого музея) созвали собрание представителей всех могилевских организаций: от земства губернского, уездного, от местной думы, от национальных, профессиональных, культурно-просветительских и общественно-политических организаций. Всего собралось около 400 представителей. В повестке дня собрания значился только один пункт о признании независимости Белоруссии. После долгих дебатов и обсуждения вопрос был поставлен на голосование и прошел абсолютным большинством голосов (двое было против, девять воздержались). Такого результата никто не ожидал. Могилев оказался единственным из крупных городов Белоруссии, который на столь представительном мероприятии поддержал идею создания независимого белорусского государства.

Существует мнение, что именно за эту поддержку органы советской власти позднее (когда город входил в состав РСФСР) преобразовали Могилев из губернского центра в уездный. Согласно официальной версии — перенос губернского центра из нашего города в Гомель произошел по причине недостаточного промышленного развития Могилева.

31 октября 1918 года в Могилев вошли отряды Красной Армии. В городе была восстановлена советская власть. 23 декабря 1918 г. начал работу Могилевский городской совет. До 1 января 1919 года Могилев входил в состав Западной коммуны РСФСР. После провозглашения БССР (ССРБ) Могилевская губерния вошла в ее состав, но в начале февраля была передана РСФСР. С 26 апреля 1919 г. по 3 марта 1924 г. Могилев — центр уезда Гомельской губернии РСФСР. С марта 1924 года город в составе Белоруссии.

Игорь ПУШКИН, кандидат исторических наук, доцент УО «Могилевский государственный университет продовольствия».

Написал - kykla