Сейчас мы живем в квартирах и домах со всеми удобствами, «добываем» еду в магазинах и перемещаемся на своих четырёхколёсных друзьях. Информацию зачастую находим не выходя из дома – два раза кликнув мышкой. Это наш образ жизни, и мы редко задумываемся о всевозможных благах цивилизации как о чуде – ведь из них состоит наша повседневная жизнь. Предлагаю ненадолго вернуться в прошлое и лишний раз порадоваться тому, что на нашу долю выпали золотые времена… А ведь когда-то было всё иначе. До 1569 года могилёвские земли были частью Великого княжества Литовского, потом вошли в состав Речи Посполитой. То есть нашими соседями с одной стороны были русские, с другой – европейцы.

Современные традиции и быт в Беларуси не так уж сильно отличаются от устоев наших стран-соседок. А какой образ жизни вели наши предки в XVI-XVII веках?

Если бы мы оказались за могилёвским столом тех времен, мы бы сразу обратили внимание на то, что рядом с каждым участником трапезы стоит тарелка и лежит нож. И бесполезно было искать с другой стороны тарелки вилку. Её либо не было вообще, либо она была «коллективной»! Не пугайтесь, это не значит, что ей кушали все по очереди. Просто при помощи вилки (двузубой!) присутствующие отрезали себе от общего куска мяса свою порцию, перекладывали на свою тарелку, а потом уже ели при помощи рук и ножа. Так делала и сама Анна Австрийская, известная каждому, благодаря бессмертным «Трём мушкетёрам».

Только с XVIII века вилка станет в Европе индивидуальным столовым прибором. А до тех пор католическая церковь относится к ней неприязненно, считая излишней роскошью, хотя в Азии этот прибор был известен с X века. Можно добавить, что в обиход наших предков вилка вошла раньше, чем в дома москвичей. Лишь знаменитый реформатор Петр I научил пользоваться ею своих бояр.

Вообще многие элементы быта и культуры у нас появились раньше, чем в России. Это связано с нашим удачным географическим и политическим положением на карте мира.

Во всех смыслах мы были ближе к Вильно, Кракову и Варшаве. Если тот же Петр брил бороды своим подданным насильно и даже издал свод правил «Юности честное зерцало», чтобы научить молодых дворян, как вести себя в обществе прилично и приблизиться к европейским стандартам, то наши шляхтичи, путешествуя в те времена по Московии, частенько были шокированы увиденным. Например, тем, что на Руси было нормально сморкаться за столом или вытирать руки обо что попало. Ведь у нашей знати уже стал появляться обычай мытья рук при смене блюд. Удивляло их также, что блюда к столу русских бояр часто подавались холодными, мясо никто не подогревал.

Весьма любопытным был внешний вид допетровских барышень. На Руси была мода «чернения зубов». Да-да! Русские красавицы (если здесь уместно это слово) из богатых домов специально подручными средствами чернили свои зубы. Мол, в доме сахара много, семья зажиточная, вот зубки-то и испортились. Добавьте к этому ещё и щёчки, разукрашенные свекольной краской, и получите портрет гламурной девицы тех времён…

Примерно в это же время могилевские шляхтянки уже пользовались косметикой, о чем свидетельствуют найденные при раскопках тюбики из-под губной помады и бутылочки от духов, одевались по голландской моде, учились играть на музыкальных инструментах… Словом, разительно отличались от своих московских современниц. Сейчас в это с трудом верится, однако это имело место всего каких-то триста лет назад.

Красна девица сидела в тереме и терпеливо ждала своего суженого, потому что развлечения такого рода, как театральные постановки, а уж тем более какие-нибудь легкомысленные танцы были под запретом, ибо считались бесовщиной и осуждались православной церковью.

Но была одна общая для славян особенность, которая выгодно отличала нас всех от Западной Европы.

Это, если так можно выразиться, культура бани. Почти у каждого могилевчанина во дворе имелась собственная баня, а для тех, у кого ее не было, в городе работала общественная. Мылись наши предки раз в неделю, меняли при этом одежду и бельё. Если вам кажется, что это естественно и по-другому быть не могло, то вы заблуждаетесь.

Во Франции того времени даже знатные дамы принимали ванну не чаще пары-тройки раз в году. Знаменитый Король-Солнце, сын Анны Австрийской Людовик XIV, вообще мылся всего два раза в жизни, и то по настойчивой рекомендации врачей. Поэтому на фоне «цивилизованных» европейцев, по меньшей мере, странными выглядели некоторые славянские обычаи. Людовик XIV даже подсылал ко двору Петра I специальных шпионов, чтобы выяснить, чем именно занимался в уединении светлейший Меньшиков, еженедельно посещавший баню. Короля-Солнце, не дружившего с водой, понять можно. У него не укладывалось в голове, что мыться можно так часто…

Если вернуться к разговору о том, что могло стоять на могилевском обеденном столе в те времена, то нужно отметить, что основной едой был хлеб. Как правило, его выпекали из ржаной муки. Ржаной хлеб был разным по качеству и цене. Зажиточные граждане могли себе позволить выпечку из пшеничной муки. В Могилёве выпекали ситный хлеб, различные пироги, баранки, оладьи.

Широко распространены среди жителей города были овсяная и гречневая каши. Мясо было неотъемлемым продуктом богатого обеденного стола. Употребляли в пищу лосятину, свинину, птицу. Очень популярными мясными продуктами являлись колбасы и сало.

Близость Днепра и его рыбное богатство выручали жителей со скромными доходами. Цены на рыбу и икру были достаточно низкими. А можете ли вы себе представить, что в Днепре 300 лет назад водился осётр, и, соответственно, добывалась собственная могилёвская черная икра?

Существенное место среди продуктов занимали молоко, сметана, сыры. Выращивали в Могилёве огурцы, салат, капусту, лук, редьку, горох, репу. Из фруктов – яблоки, сливы, груши, малину и вишни. Последние еще в начале XVIII века считались деликатесом и подавались только к столу первых лиц города. По некоторым свидетельствам, в Могилёве выращивали даже абрикосы, арбузы и дыни. На могилёвском рынке можно было купить оливки, перец, имбирь, миндаль, уксус и подсолнечное масло. Большинство специй стоило очень дорого, и по карману они были далеко не каждому. Наверное, поэтому часто в качестве подарков влиятельным служебным лицам магистрат презентовал дорогие специи и приправы.

Из напитков в широком употреблении были сбитни, кисели, квас, а так же алкогольные напитки – мёд, пиво, водка. Водка была простая и «оковитая» (буквальный перевод с латыни «вода жизни»). «Воду жизни» настаивали на анисе и дополнительно перегоняли через аппарат.

Что касается культуры питья, то для горожан она была достаточно строгой и своеобразной. Хорошенько можно было «принять на грудь» в 12 больших годовых праздников, а также на свадьбе сына или дочки, при рождении ребёнка. Безусловно, плохим хозяином считался тот, кто не угощал гостей до темной ночи, если не сказать, до утра. Гости должны были выходить из гостеприимного дома, держась за стенку. При всём этом страшным позором для хозяина были случаи, когда его гости засыпали в ближайшей канаве. Чтоб избежать такого стыда, у ворот дома, где гуляли не на страх, а на совесть, всегда стояла готовая повозка, чтобы транспортировать участников застолья по нужному адресу. Если же доходы были скромнее, то хозяин сам под белы рученьки провожал до дома особо важных персон.

Однако, бытовое пьянство осуждалось, пьяниц презирали, и если человек умирал из-за пьянства, то его хоронили за чертой города. А пока был жив, с его пьянством боролись. Распространённая и достаточно действенная «кодировка» того времени – клятва на Библии в магистрате с обещанием не употреблять алкогольные напитки (список прилагался) определённое количество месяцев или лет. При этом оставлялся денежный заклад. И если человек срывался, то лишался денег. Если пьяница по доброй воле не шел в магистрат с твердым желанием «завязать», то его запросто могли посадить в тюрьму жена или тёща.

Срок пребывания в камере (тюрьма, кстати, находилась в подвалах Ратуши – прим. авт.) – от 5 до 30 дней. И даже пять дней, проведённых на каменном полу, застеленном соломой, а если очень не повезло, то ещё и ошейнике, прикованном цепью к полу, приводили в чувство многих горожан.

При такой вот общеизвестной славянской слабости, наши могилёвские предки были очень работящими. Услышанное в свой адрес «лодырь», считалось серьёзным оскорблением. Если шляхтичи были благородными по происхождению, то купцы противопоставляли этому свою предприимчивость и бережливость. До наших дней сохранилось завещание умершего в 1706 году Малахия Гутаровича Казкевича, бурмистра могилевского, который требовал, чтоб «дочек моих старших, как и младших, ни за кого не выдавали, только за людей средних, в богатстве умеренных, потому которые ни в богатстве выросли, ни в роскоши … без родичей оставшись и сами заработали, с малых лет работали и работают», то именно такие люди знают, как бережно относиться к деньгам. Вместе с этим он требует, чтоб не выдавали замуж «ни в каком случае ни за мещанина виленского, ни за слуцкого, ни за минского, ни за шляхтича наибогатейшего, но только за мещанина в Могилёве», то есть мещанин могилёвский был куда более желанным зятем, чем «шляхтич наибогатейший»!

Трудно сказать, на какие излишества тратили деньги наши предки. Потому что, даже кровати в XVI – XVIII веках имелись только в богатых домах, и то не во всех. Спали люди в основном на лавках, застеленных далеко не ортопедическими матрасами. Думая об этом, становится радостно от того, что мы живем не в те далекие времена. Сегодняшняя жизнь по меркам средневековья – это почти рай.

О бережливости и некоторой скупости могилёвских жителей сохранились почти анекдотичные истории. Могилевчане любили делать заначки. Хозяин никогда не говорил ни детям, ни жене, сколько он выручил за товар. Сумма обязательно называлась меньшая. То же самое делала жена, наторговав на рынке, и взрослые дети. Все тихонько делали сбережения. Прятали заначку в собственном доме, в каком-нибудь старье. И вот однажды к одной могилёвской мещанке забрёл нищий. Она покормила его и спросила, где же его шапка. На что нищий ответил, что её порвали собаки. Вспомнив, что где-то в сенцах лежит старая зимняя шапка мужа, которую он давно не носит, она нашла её и отдала старику. Тот с благодарностью одел её и ушёл. И вдруг на улице его встречает сам хозяин, узнает свою шапку и с удивлением спрашивает: «Где это ты взял мою шапку?» «Спасибо ещё раз, твоя хозяйка подарила», – отвечает нищий. «Вот ведь дурная баба, – говорит хозяин, – летом дарит зимнюю шапку. Бери лучше мою!» Отдает свой картуз и поспешно забирает старую. Вернувшись домой, начинает бить жену. «Как ты смеешь раздавать мои вещи?» – кричит он. На оправдания жены, что шапка старая и ничего не стоит, он распарывает шапку и достает из неё пачку денег… Таких историй было множество.

В наши дни бытовые условия большинства стран примерно одинаковые, прогресс движется семимильными шагами во всех направлениях. Это касается автомобилей, мебели, одежды, техники. Ничего невозможного нет. Никого не удивить в белорусском городе итальянской пиццей или японскими суши. Лишь человеческую сущность не изменить. Не зря вековые национальные особенности характера становятся притчей во языцех и темами анекдотов. Все знают про немецкую аккуратность и скупость, французскую утонченность, итальянское дружелюбие, сдержанность восточных народов, опасную американскую привычку лезть не в своё дело, славянскую гостеприимность и вечное наше «авось»… Наверное, хорошо, что остается этот колорит. Ведь в сегодняшние времена открытых границ не имело бы смысла путешествовать… Было бы просто нечего рассказать друзьям по приезду за чашечкой чая.

Татьяна Ржевуцкая

Июнь 2010, журнал «Могилёв Style»